«Как утверждают библиографы, в 1561 году вышел в свет трактат „Мессы и их построение“ в 172 страницах, 15 из которых занял перечень опечаток», проследим историю забавных ляпов и выяснил, что опечатки были даже в прижизненных изданиях Шекспира.

Без него история издательского дела и журналистики была бы далеко не столь красочной

В мире существует множество рождественско-предновогодних легенд. Одна из них, уже приводившаяся на страницах нашей газеты, гласит, что давней традиции, согласно которой, о том, что в тот или иной город уже прибыл Санта-Клаус и начал разносить по домам подарки для детей, сообщает командование сил ПВО Северной Америки — знаменитый НОРАД, положила начало... газетная опечатка. Одна из небольших коммерческих радиостанций в штате Колорадо изобрела казавшийся тогда весьма смелым и новым рекламный трюк: позвонив по указанному в местной газете номеру, можно было узнать, прибыл ли в городок Санта-Клаус. Но в объявление вкралась опечатка, и вместо телефона радиостанции там оказался указан номер НОРАД. Кто первый в ответ на заданный по телефону детским голоском вопрос, прибыл ли уже в город Санта-Клаус, начал рассказывать об оленьей упряжке, которую засекли радары ПВО, сегодня уже и не узнать, но начало традиции было положено и сегодня, когда НОРАД выпускает ежечасные официальные пресс-релизы о появлении Санта-Клауса сначала на Восточном побережье США, затем — в центральной части страны, на Тихоокеанском побережье, мало кто задумывается, что в основе ее лежала газетная опечатка.

Газетные и книжные опечатки редко удостаиваются внимания исследователей — в том числе и потому, что говорить о них с серьезным видом вряд ли возможно даже теоретически. «Человеку свойственно ошибаться, а глупцу — настаивать на своей ошибке» — это изречение Цицерона, наверное, следовало бы поместить в конце каждого газетного номера и каждой книги — на случай обнаружения опечатки или ошибки. И, наверное, перед тем, как излагать историю «ашипок и очепяток», следовало бы прежде всего попросить прощения у читателей: увы, опечатка — это самый «надежный» способ нечаянно превратить самый что ни на есть благопристойный текст в нечто ну абсолютно непечатное, и самую злую шутку играет здесь порой даже расположение букв на клавиатуре, единой для старых наборных аппаратов и современных персональных компьютеров. Чуть-чуть не туда попал пальцем — и вот уже вместо «секретарь» на полосе гордо красуется «секретварь», а родина первого совета Орехово-Зуево только потому, что «з» и «х» на клавиатуре рядышком, превращается вообще в такое...

Неожиданное наследие Гутенберга

Были ли описки и ошибки в рукописных книгах, ученые не конкретизируют. Впрочем, как утверждают они, в те годы переписывание книг было искусством, а не ремеслом, каждую буковку выписывали и вырисовывали весьма тщательно, так что «осол» вместо «посол», «выпил» вместо «выступил» особой популярности не имели. Но существует такой, несколько фривольный анекдот-притча о молодом послушнике, которого настоятель монастыря определил в переписчики книг. Проработав целый день, юный послушник приходит к настоятелю и спрашивает:

— Падре, я ведь переписываю не оригинал...

— Да, сын мой, — ответствовал настоятель, — кто-то переписывал до тебя, а потом кто-то перепишет то, что переписывал ты: так передается наше святое знание.

— Но ведь если я допущу ошибку, она будет повторяться? — с замиранием сердца спросил послушник.

Падре задумался:

— Да, сын мой, надо проверить, нет ли ошибки в том, что мы переписываем.

Наутро настоятель ушел в монастырские подвалы, где хранились древние фолианты. Его не было три дня. На четвертый монахи отправились искать своего настоятеля. Падре сидел в подвале, обняв толстый фолиант, бился головой о стену и повторял: «Какой негодяй в предложении „И когда возложат на вас духовный сан — возрадуйтесь!“ упустил эту чертову букву R!» «Возрадуйтесь» пишется как celebrate, но за вычетом r получается уже celebate — «обет безбрачия»...

Это, конечно, анекдот. Однако историки уверены: опечатки появились едва ли не одновременно с первым печатным станком Иоганна Гутенберга. Библиографы утверждают: одна из первых печатных книг, «Псалтирь» Фуста, вышедшая в Майнце в 1457 году, уже лелеяла у себя на груди опечатку. На последней странице ее вместо «псалмов» красуется «спалмов». Однако на одном из прижизненных изданий Шекспира опечатка уже далеко не такая безобидная: в словосочетании «Анналы Британской империи» буква n перевернулась, и в результате вместо благозвучного annals получилось anuals — а это уже очень неприличное слово, обозначающее, простите, «дальний конец» пищеварительного тракта.

Так или иначе, уже через пятьдесят лет после появления в мире «европейского» печатного станка издатель Габриэль Пьерри придумал помещать в конце книги список замеченных опечаток — errata и тем развязал руки печатникам: errata как бы признавала за печатниками право на ошибку. Результаты не заставили себя ждать: errata к изданной в 1578 году «Сумме теологии» Фомы Аквинского составила 108 страниц!. В «Прениях» кардинала Роберто Беллармино опечаток было меньше, но и за них он многократно осыпал издателя проклятиями. А потом написал новую книжку с описанием всех допущенных опечаток — 88 страниц.

Как утверждают специалисты, история зафиксировала даже «дату рождения» известного выражения журналистов и печатников: «бес опечатки». Как утверждают библиографы, в 1561 году вышел в свет трактат «Мессы и их построение» в 172 страницах, 15 из которых занял перечень опечаток, начатый с извинения: «Проклятый Сатана вооружился всеми своими хитростями, чтобы протащить в текст бессмыслицу».

Впрочем, как уверены те же историки, порой козни Сатаны оказывались более чем остроумными. В 1648 году уважаемый профессор Флавиньи издал полемический трактат, где излагал свое далеко не лестное мнение об авторе одного теологического сочинения. В запале полемики профессор прибегнул к известному изречению из Евангелия от Матфея: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» Цитата приводилась, естественно, на латыни: Quid autem vides festucam in oculo fratris tui et trabem in oculo tuo non vides? Дьявол опечатки похитил начальное «о» в обоих oculo. Получилось culo, а это слово и в современном испанском, имеющем латинские «корни», обозначает, простите, задницу, в народной же латыни филейную часть человеческого тела обозначало слово «culus». В общем, и сучок, и бревно оказались размещены вовсе не в глазу, а совсем по другому адресу, разразился страшный скандал, несчастному профессору пришлось публично, перед всем факультетом поклясться, что такой перефразировки у него и в мыслях не было. И тридцать лет спустя, на смертном одре своем он проклинал печатника, который столь непоправимо его подвел.

«Библейские опечатки»

Даже предположение о возможности присутствия следов «дьявольских происков» в святых книгах покажется верующим людям возмутительно богохульным. Сотрудники Центра коранистики в саудийской Медине, совмещающем в себе и центр по изучению Корана, и огромное издательство, по поводу опечаток в текстах Священного Корана хранят молчание: такого просто не может быть, потому что не может быть никогда. В Европе нравы куда как свободнее, и здесь уже подсчитали, что именно Библия держит рекорд по количеству опечаток — несмотря на понятный пиетет, тщательность набора и корректуры и известность текстов. Особую известность приобрели «библейские ляпы» британских издателей — может быть, потому, что на букинистическом рынке издания с какой-нибудь необычной опечаткой ценятся куда дороже, чем обычные: «Книга без опечатки — просто макулатура!» — уверенно заявит вам любой британский библиофил. Букинисты Британских островов знают более полутора десятков Библий, где в наборной кассе от души порезвился чертенок, и рассказывают, что в одном издании обнаружилось ни много ни мало 6000 опечаток.

Но порой количество уступает качеству, и одна случайная буковка обеспечивает издателю место в истории. В 1801 году в текст Библии вместо murmurers — «ропчущие» — наборщик недрогнувшей рукой вбил murderers — «убийцы». Издание вошло в историю библиографии как «Библия убийц» («The Murderers Bible»). «Уксусная библия» («The Vinegar Bible») появилась на свет в 1717 году. В притче о винограднике («Проходил я мимо поля человека ленивого и мимо виноградника человека скудоумного...». Притчи, 24; 31-34) виноградник стал уксусом (вместо vineyard — vinegar).

«Библия печатников» («The Printers’ Bible») 1702 года — это уже крик отчаяния всех святых, уставших терпеть типографские «ляпы». В 119 псалме жалуется царь Давид: «Князья гонят меня безвинно» (стих 161). А в издании 1702 года Давид жалуется уже не на князей: «Печатники гонят меня безвинно» (вместо princes — printers).

Однако «рекордсменкой» остается «Библия разврата» («Adulterous Bible»), изданная еще на заре книгопечатания — в 1632 году. В седьмой заповеди выпала частичка «не», осталось: «Прелюбодействуй!» (Thou shalt commit adultery). Печатник заплатил 2000 фунтов стерлингов штрафа, а царю Давиду явно было от чего пожаловаться на произвол печатников.

«36 миллионов ослов!», или Хотели как лучше

Но, как говорят специалисты, мало «поймать» ошибку — надо, чтобы корректор и наборщик правильно поняли, что от них требуется. Французский географ рубежа XVIII-XIX веков Конрад Мальт-Брюн, описывая одну гору, назвал ее высоту: 36 000 футов над уровнем моря. Хватил лишнего: на Земле нет гор высотой 12 километров. Однако наборщик ошибся еще на один ноль — 360 000. Hа полях корректуры Мальт-Брюн внес исправление. Hаборщик понял его превратно и добавил пятый ноль — гора вышла высотой аж 1200 километров. Читая вторую корректуру, географ пришел в бешенство и написал на полях: «36 миллионов ослов! Я писал 36 000 футов!». В итоге книга вышла в свет с таким текстом: «Самое высокое плоскогорье, на котором проживают 36 000 ослов, простирается над уровнем моря на высоте 36 миллионов футов».

Рекорд, однако, принадлежит малоизвестной молодежной газете Магадана, где слово <учеба> все время писали через <о>. И однажды редактор в ярости перечеркнул <о> в заголовке <Комсомольская учоба>, а сверху написал большущую <е>. Но то ли тот самый «дьявол опечатки» дернул его за руку, но вместо того, чтобы «вымарать» «о», редактор зачеркнул «чо», наборщик точно исправил... Над словом, получившимся в результате правки, смеялись все магаданцы.

Вообще же историй из разряда «хотели как лучше» в журналистской «тусовке» ходит предостаточно. Пример «дружественных отношений» советского премьера Косыгина и его коллеги из Шри-Ланки Барананаике стал уже хрестоматийным. Дело было в одной из уважаемых центральных газет, к концу дежурства, когда номер был уже почти готов, а сотрудники, включая дежурного редактора... ну не то чтобы лыка не вязали, но успели «принять». И тут выяснилось, что в официальной хронике «хвост» — то есть статейки и заметки не влезают в рамку полосы. Править тексты в официальной хронике газета не имела права, компьютерного набора тогда еще не изобрели, и дежурная бригада прекрасно осознавала ближайшие перспективы: надо заново набирать, переливать в металл, а домой попасть в лучшем случае к утру. И тогда дежурный редактор, несколько уже «подогретый», отправляется в типографию — и через несколько минут возвращается, небрежным жестом мэтра пряча авторучку в карман.

Как оказалось, в газете шло сообщение, что «Вчера в Кремле член Политбюро ЦК КПСС, председатель Совета министров СССР Косыгин принял премьер-министра Республики Шри-Ланка госпожу Барананаике и имел с ней беседу». В «хвост» вылетело слово «беседу». Которое дежурный редактор легко и непринужденно «отсек». Газету в этот день, говорят, покупали «за рупь» при цене в пять копеек.

Однако рекордом в «корректорской правке» считают описание церемонии коронации Николая II в одной из одесских газет, где со всей державной гордостью оповестили читателей «Митрополит возложил на голову Его Императорского Величества ворону». Как этот перл проглядели и редакторы, и цензоры, осталось неизвестным, но на следующий день журналисты поторопились исправить ошибку — и поставили еще один рекорд: «В предыдущем номере нашей газеты, в отчете о священном короновании Их Императорских Величеств, вкралась досадная опечатка. Hапечатано: Митрополит возложил на голову Его Императорского Величества ворону» — читай: «корову»." Слово «корона» в тексте так и не появилось.

Политбюро в двойном размере, или Веселые картинки

Однако наибольшее число газетных «ляпов» связано с иллюстрациями. Когда под фотографией помещен список из десятка фамилий, заканчивающийся «и другие», а на снимке реально присутствуют три человека — это уже и за ошибку не считается. Событие — если на «официозном» снимке, как это было однажды, глава советского МИДа Громыко окажется с двумя шляпами: одна в руке, вторая на голове, — а «завотделом иллюстраций» наутро оправдывается: знаете ли, на снимке все были в шляпах, Громыко — без, ну я и дал команду ретушеру, чтобы тот пририсовал, а то, что Андрей Андреич шляпу держал в руке, мы не заметили...

У бакинских журналистов — свои предания. Слово «Шлангбассейн» у ветеранов азербайджанской журналистики до сих пор вызывает гомерический хохот. Фотокорреспондент одного уважаемого русскоязычного «органа ЦК КП Азербайджана» отснял на заводе передовиков производства, вернулся в редакцию, отпечатал, снабдил пометками и ушел на следующий «объект». Ведущий редактор выбрал фотографию для материала о передовом предприятии: двое работяг на фоне навороченной гидравлики. Прочитал репортерскую пометку: «рафик вартанян, вертик шлангбассейн» (прописных букв фотокорреспондент не признавал). «Вертик» означало «вертикальный», но редактор, видя, что на снимке двое, решил, что один из них и есть Рафик Вартанян (более чем подходящий герой хвалебного газетного очерка в «старом Баку»), а второй — правильно, Вертик Шлангбассейн. Тем не менее решил все-таки уточнить и позвонил на завод: «У вас работает Шлангбассейн?» Увы, прописные буквы телефон не передавал, и взявший трубку в заводоуправлении товарищ бухнул: «Да, уже лет восемь!» «И как работает?» «Не жалуемся!» Наутро газетную полосу украсил снимок с подписью о «передовиках производства Рафике Вартаняне и Вертике Шлангбассейне».

Уже сравнительно недавно отличилась газета «Труд». Шел на первой странице снимок не то Пленума ЦК, не то сессии Верховного Совета. На трибуне — Горбачев, все советские VIP-персоны в президиуме... И перед Валентиной Терешковой, вроде как телефон — половина черепа Горбачева со знаменитым родимым пятном. Оказалось, что на снимке трибуна с Горбачевым не попадала в центр, ее решили переклеить, но чего-то там недоглядели...

Рассказы о том, как на таком же официозном снимке верстальщики газеты «Коммунист» на армянском языке отрезали голову огромному портрету Ленина на «заднике сцены» за президиумом, потому как иначе снимок в рамку не влезал, в здании на проспекте Метбуат передавались из поколения в поколение: уже в брежневские годы за такое можно было лишиться должности, партийного билета и такой мелочи, как благополучная жизнь.

Но «фоторекорд» был поставлен во время очередного съезда КПСС, когда в Баку вводился в строй цех офсетной печати нынешнего издательства «Азербайджан» — тогда «Коммунист». Набрали туда выпускников ПТУ, которые допускали чудовищное количество «ляпов». Купив утром газету, читатели обнаружили, что портреты членов новоизбранного Политбюро повторяются на газетной странице дважды. Как оказалось, в цехе не хватило той самой офсетной «пленки», а так как в «съезданутые» дни шел сплошной официоз, совпадавший буква в букву и в «Правде», и в каком-нибудь «Красном Кислоборщевске», то ее, недолго думая, заимствовали у другого издания. Но опять не рассчитали, и к «левой половине» пленки от одной газеты подклеили «левую» же от другой. В результате половина портретов повторилась дважды, а половины не было вообще.

Private life

Как утверждает молва, самым страшным ночным кошмаром редакторов и корректоров считаются ошибки в заголовках. Мелкий шрифт статей читается внимательно и пристально, а вот название чаще всего «проскакивает» — со всеми вытекающими отсюда последствиями. И в результате одна русскоязычная газета в Баку поместила в годы советской борьбы за мир аршинный заголовок «Устранить препятствия на пути гонки вооружений!» Опечатка «Комсомольской правды», где вместо «Доблестные сталинские соколы» красовалось «Доблестные сталинские сапоги», считается классической. В Саратовской, Нижегородской областях и в Сибири бытует журналистская байка: очерк про водителя-передовика, проехавшего без аварий и поломок 100 тысяч километров, был озаглавлен <100 тысяч километров — не пердел>.

Однако наиболее впечатляющие «ляпы» допускаются в таком малоинтересном разделе газет, как частные объявления. Во французской энциклопедии в статье «Опечатка» приводится великолепный пример: в объявлении о сдаче в аренду сельскохозяйственной фермы (фр. ferme) сатана подменил букву r на букву m, превратив ферму в женщину (femme), и получилось: Belle femme a vendre oua louer; tres productive si on la cultive bien (Продается или сдается в аренду прекрасная женщина; при правильной обработке весьма производительна). Еще меньше повезло владельцу английского приличного дома: накануне королевского выезда благопристойная и добропорядочная Times опубликовала объявление о сдаче в частных домах окон для зрителей — и допустила роковую опечатку, написав вместо window (окно) widow — «вдова». Получалось, что домовладелец «сдавал напрокат двух вдовушек».

В Азербайджане на поприще частных объявлений отличилась «Вышка». Где одна семья извещала с глубоким прискорбием о смерти дедушки, и печатники в слове «дедушка» допустили ошибку, одну, но какую: на месте буквы «е» оказалось «у». Членам семьи оставалось только посочувствовать, газета долго извинялась, опубликовала объявление повторно, но вернуть должную похоронную атмосферу проходившим в этой семье поминальным «эхсанам» было уже невозможно.

«Помиловать нельзя казнить»

Однако сохранила история и по крайней мере два прецедента «заказных опечаток». В 1864 году, когда в США вводился новый таможенный тариф, нескольким английским фабрикантам удалось подкупить корректоров вашингтонской типографии, читавших оттиски набранного тарифа. Корректоры должны были только переставить запятую в графе о листовом железе, чтобы за него взималась пошлина как за обыкновенное железо. Эта махинация была раскрыта лишь через 17 лет, и за это время англичанам удалось «нагреть» американскую казну почти что на 50 миллионов долларов.

Однако политический «рекорд» по заказным опечаткам был поставлен в России. Как рассказывал позже журнал «Итоги», Еврейская автономная область с момента своего провозглашения в 1934 году существовала в составе Хабаровского края. А самостоятельности она добилась тихонько, без лишних политических страстей и скандалов с краем. Просто когда на VI съезде народных депутатов в апреле 92-го утверждали Федеративный договор, в перечне субъектов Российской Федерации в нужном месте появилась нужная запятая. Из чего следовало, что Еврейская автономная область отныне не входит в состав Хабаровского края, а является отдельным субъектом. В Хабаровске такой «маневр с запятой» оказался полным шоком. Если бы руководство области загодя <засветилось> со своими сепаратистскими намерениями, можно было бы принять контрмеры, а вот теперь оставалось только затевать волынку с изменением Конституции ради одной запятой, на что, понятное дело, никто не шел. Уже потом экономисты вспомнили: и Хабаровский край, и Еврейская область дотационны, будучи в составе Хабаровского края, область финансировалась <по остаточному принципу>, а деньги проще выбивать прямо из Москвы...

Но такие «заказные опечатки» — это скорее исключение, чем правило. И куда чаще подлинные шедевры выходят из-под пера журналистов совершенно случайно и непреднамеренно. И потом еще долго передаются из поколение в поколение, потому что «корова», возложенная на императорскую главу, «Прелюбодействуй!» на страницах Библии и «передовик производства Вертик Шлангбассейн» — это тоже часть Истории с большой буквы.

отсюда http://www.livejournal.com/magazine/611413.html