Божественная коза, вскормившая своим молоком младенца Зевса, которого его мать Рея укрывала от Кроноса на острове Крит. Когда Зевс стал главой олимпийцев, он взял козу на. небо, и она стала звездой Капеллой в созвездии Возничего.

Случайно сломанный рог козы Зевс сделал рогом изобилия, ставшим популярнейшим символом достатка. Шкурой козы Зевс обтянул свой щит, который стал эгидой (символом могучей защиты) в борьбе с титанами.

Символика данных животных четко различается по половому признаку: у козы, олицетворяющей плодовитость и трогательную материнскую заботливость, она позитивная, а у козла, символизирующего похоть, распутство и хитрость, — исключительно негативная.

Образ козы Амалфеи, вскормившей младенца Зевса своим молоком, ассоциируется не только с материнской заботливостью, но и с изобилием, поскольку именно ее чудесный рог, согласно одному из вариантов мифа, является легендарным Рогом Изобилия.



В козлином облике щеголял похотливый Пан — бог-покровитель стад, лесов и полей. Свиту Пана составляли козлоногие и рогатые сатиры, столь же сладострастные, как и их патрон. Сатиры буквально не давали проходу нимфам: навряд ли хоть одна из лесных красавиц избежала сексуальных домогательств с их стороны. Как истинные ценители спиртного, сатиры не гнушались и обществом Диониса, обладавшего по праву бога виноделия неистощимыми запасами веселящего напитка. Впоследствии за все их шалости и пьяные выходки ответ держать пришлось нив чем не повинному козлу.

В изобразительном искусстве Ренессанса козлы выступают только в качестве ездовых животных. Они везут колесницы богов: греческого Диониса, скандинавского Тора и персидского Пушана — божества солнечного жара и покровителя стад.



В языческой религии в разное время и у разных народов существовал культ козы и козла. При этом не обошлось без перегибов на местах. Так, Геродот обвиняет египетских жрецов, поклонявшихся козлу, в порочной практике скотоложества. Жители эллинского города Флиунта установили на главной площади медную козу, которой и поклонялись с усердием, достойным лучшего применения. У ингушей в облике козла обретается Муста-Гударг, божество дождя. Собираясь упросить его расщедриться на осадки, люди рядили в козлиную шкуру самого красивого юношу селения и нещадно поливали его водой.



Однако чаще всего коз и козлов использовали в качестве жертвенных животных. В Элладе, во время религиозных празднеств в честь бога вина и веселья Диониса, козлы исполняли для юбиляра свою последнюю козлиную песнь, после чего шли под нож. То была настоящая трагедия, поскольку в переводе слово «трагедия» буквально и означает «песнь козлов». Разумеется, вокальные партии за козлов, которым было не до песен, исполняли ряженые дублеры, но кровавый танец смертельной агонии на жертвенном алтаре приходилось демонстрировать самим несчастным животным.

В Древнем Риме с приносимых в жертву коз и козлов ежегодно спускали шкуру 15 февраля, в день празднования луперкалий. Римские жрецы-луперки, нарезав из этих шкур ремни, с воплями носились вокруг Палатинского холма, стегая ими всех встречных и поперечных представительниц прекрасного пола (см. раздел «Пояс»).



Но самым изуверским отношением к козлу отличались древние евреи, сделавшие из невинного животного пресловутого козла отпущения. У семитов козел отпущения — символ искупления чужих грехов. Ежегодно в День Очищения жрецы совершали торжественный молебен и символически возлагали на козла все греховные дела, совершенные за истекший год людьми, после чего отводили козла отпущения в пустыню и оставляли его там в качестве жертвы Азазелу — злобному демону пустыни. Брошенному в пустыне козлу оставался небогатый выбор: либо околеть от голода и жажды, либо накормить своим мясом хищников.



Христианство в презрении к козлу пошло еще дальше, придав черту внешность козла, а в православии само слово «козел» стало бранным. В Средние века в образе козла представляли самого прародителя зла. В Западной Европе дьявол по имени Леонард правил шабашем. Леонарда изображали в виде черного козла с тремя рогами, лисьими ушами и овечьей бородой. Вместо зада Леонард имел еще одно лицо, и ведьмы на шабаше целовали его в знак присяги на верность дьяволу.



Для христиан козлы также являлись аналогией грешников и нечестивцев. Апостол Матфей говорил, что в день Страшного суда Господь «отделит агнцев от козлищ», после чего отправит последних прямиком в адское пламя (Мф. 25: 32; 25:41).